7

 

         Зал, в котором проводился матч, находился за ратушей и представлял собой спортивную арену в форме полукруга.

         Стол с шахматной доской был поставлен на середину задней линии. Напротив разместились зрители. Большинство сидело на длинных деревянных бревнах, поставленных на опоры из кованого железа. Сзади, на ногах, стояла более молодая публика. Дети присели прямо на земле, в пустом пространстве между первым рядом скамей и двумя претендентами. Но никто из них не шумел и даже не двигался. Два года назад родители привели их в цирк, стоявший на этом самом месте. Караван цирка состоял всего из двух повозок и трёх клеток со зверями, он заблудился, двигаясь по просёлочным дорогам без указателей, и пытался пробраться обратно к побережью. Тогда, во время представления, тигрица сомкнула пасть на горле укротителя настолько быстро, что они даже не успели заметить, как это произошло, поэтому сейчас дети ожидали, что с минуты на минуту случится что-то такое, о чём впоследствии можно будет долго толковать и судачить.

Лишь один, самый маленький, не прижимался спиной к ногам родителя: он стоял впереди всех на целый метр, не кусая себе постоянно губы и не теребя пальцами подтяжки. Звали его Шавьер, и движения рук у него были совсем как у взрослого, уверенные и точные. Он пристально разглядывал кубинского чемпиона, его полосатый пиджак и необычный тёмный галстук-бабочку, повязанный вокруг шеи. Капабланка ему кого-то напоминал, но Шавьеру так и не удалось вспомнить, кого именно, ни в тот вечер, ни в последующие. У Шавьера была копна чёрных волос, спадавших на лоб и придававших ему дерзкий и нахальный вид, который усиливали крепкое телосложение и сильные руки: сквозь одежду уже проглядывали небольшие узловатые мускулы. Глаза у Шавьера были словно два чёрных гладких камешка, врезанных в две длинные вытянутые арки бровей, он принадлежал к группе измученных людей, пришедшей сюда неведомо откуда. Капабланка сразу почувствовал их присутствие, когда вошёл в этот зал. Они были чёрные, как тот паук в ванной. Капабланка бросил на публику только один взгляд, но этого было достаточно. Он точно знал теперь, где находится любой из присутствующих, как будто они располагались на шахматной доске, занимая каждый свою собственную клетку. Мальчик же был пешкой, которая сделала шаг вперёд. Должно быть, тот находился в том же возрасте, что и сам Капабланка, когда, очень давно, обвинил своего отца в нечестном выигрыше партии у своего друга, испанского полковника.

- Папа, ты сжульничал.

- Что ты сказал, Хосе-Рауль?

- Конём. Ты сходил им с одного белого поля на другое белое.

- Дерзкий мальчишка, - рассердился отец. – Ты же не знаешь правил этой игры.

Полковник между тем внимательно смотрел на мальчика.

- Я им научился, - ответил Хосе-Рауль.

- У кого?

- Я уже три дня наблюдаю за вашей игрой.

- Этого недостаточно: никто не может научиться играть в шахматы, только наблюдая за игрой.

- Я знаю, как ходят фигуры.

- Я в это не верю.

- Я знаю, как нападать и как защищаться.

- Ты лжец и наглец.

- Я знаю, как сделать рокировку и как вывести слона.

- Ах ты негодный сукин сын!

- Я могу дать тебе шах.

Здесь гнев отца сменился громким смехом.

- Ну тогда давай сыграем, - сказал он.

 

 

         Хосе-Рауль уселся напротив, и не прошло и получаса, как он одержал победу.